Похожи ли здания на собственных архитекторов?
И что еще намного важнее, насколько чей-то характер оказывает влияние на дом, здание, проект…? Возможно, я даже отыскал ответ в книге Борки Бобовца «Антология хорватской архитектуры второй половины 20 века». Я говорил с автором о книге, и также о некоторых остальных вещах …
Я давно занимаюсь литературой и точно помню момент, когда понял, что они все Гекторовичи, Лучичи, Гундуличи, Буничи-Вучичи были довольно крутыми. Люди, опередившие свое время, и все же люди из плоти и крови. Люди, которые влюбляются, любят, ссорятся, пьют, иногда делают глупости … Эти герметичные бело-черные портреты из книг каким-нибудь образом немного ожили со всеми данными знаниями из их биографий, и эти все трудные для понимания книги все же получили какой-то незабываемый временной контекст. который возник…
Берислав Радимир, Хильдегард Ауф-Франич, Ленко Плештина – Факультет сельскохозяйственных наук, Загреб, 1979 г..
И по этой причине меня очень порадовала новая книжка Борка Бобовца 2/2 XX Антология хорватской архитектуры второй половины 20 века. Эта книжка считается великолепным документом того времени, и в ней вы сможете найти краткие биографии, работы, портреты 50 архитекторов, которые, по мнению автора книги, отметили время и пространство, в которых они строились. Книжка, которая обязательно поможет студентам-архитекторам и разным будущим экспериментаторам, которые приступят к более подробному изучению автора или эпохи..
Для меня книжка достаточно интересна портретами, другими словами людьми, стоящими за всеми данными зданиями. Первый раз я вижу, как смотрится человек, создавший дизайн Super Andrija, люди, которые проектировали отель Eden в Ровине, некоторые прочие портреты Инес Филипович, Ненада Фабиянич, Томислава Дурковича и Зорана Зидарича, Хильдегард Ауф Франич, Ленка Плештин … представление дает об их характере.
Нено Кезич – Агентство по аренде автомобилей Бродомеркур
Мы договорились о встрече, несколько раз разговаривали, переписывались… Вот о чем мы все утверждали. Тезки по инициалам.
Борка Бобовец / ТОМИСЛАВ СМОЛЯНОВИЧ
Б. Б .: Как вам пришла в голову идея книги 2/2 XX Антология хорватской архитектуры второй половины 20 века
Б. Б .: Идея книги появилась в ходе разговоров об архитектуре В то время, когда я еще не думал, что она может стать книгой. Практически, работая над материалами, которые собраны для монографии об архитекторе Мирославе Беговиче, мне стало плнятно, что где бы я ни нацарапал что-то, мне не хватает полной картины времени и основных героев, с которыми мне необходимо установить связь, чтобы полностью оценить его работу. В то время я много разговаривал с архитектором Бартоличем, и собственными рассказами он приблизил меня ко времени и отношениям, которые установили создание архитектуры и пространства, которые мы знаем сегодня. Но мне не хватало фотографий людей. Для меня всегда важны образы, образы людей в установленное время. Движение, вид, стрижка, одежда и окружение – это часть контекста, в котором создавалась архитектура. Итак, понемногу я собрал фотографии и тексты были созданы на карте 2/2 XX..
Младен Каузларич, Степан Гомбош – завод «Раде Кончар», Загреб, 1946 г..
Б. Б .: Как собирали данные, фото? Как долго длился процесс
ББ: Иногда я был очень находчивым, должен сказать, даже Мирогой был источником данных. Я собрал данные, опираясь на недавней литературе, и еще в собственных контактах. Фотографии были собраны из разных архивов и коллекций, от семьи и некоторых от друзей, и также от активных архитекторов и фотографов, занимающихся архитектурной фотографией. Общий процесс занял около трех лет именно тогда, как я действительно решил превратить его в книгу..
Мариджан Хаберле – Технический музей, Загреб, 1949 г..
Б. Б .: Вы познакомились со многими людьми, их семьями, услышали интересные истории… Что вам понравилось?
Б. Б .: Мы маленькое объединение, и обязательно есть кто-то, кто кого-то знает, по этой причине по советам я пришёл к людям, с которыми раньше не мог встретиться и побеседовать. Все впечатление очень положительное, просьбу об интервью, а потом и подборке фотографий никто не оставил без внимания. В семейных альбомах, а еще в самых разных ящиках и чердаках, я так думаю, прячется бесценное сокровище, которое просто ждет, чтобы кто то регулярно обработал его. Были различные истории и переживания, от профессиональных до семейных, разговоры были действительно интересными. Мне понравился архитектор Ракич. Спокойным голосом он рассказал мне историю гражданского Загреба в 1960-х и 1970-х годах, и также о проблемах, которые двигали вперед это поколение. Архитекторам, как и всем другим, нравится, когда кто-то проявляет интерес к их работе и готов поделиться собственным опытом. И семьи тех, кого уже нет, также гордо открывали альбомы. И я должен сказать, у меня тогда было много книг, буклетов, брошюр и различных текстов, вроде, вам это понадобится больше, чем мне.
Радован Никшич, Нинослав Кучан – Рабочий университет «Моша Пияде», Загреб, 1961 г..
ББ: Вас удивил архитектор? (его дома смотрятся иначе, чем его характер и жизненный образ)
Б. Б .: Только представьте склоны с южной стороны Загребачкой горы, где-нибудь в сторону Дуги села, зима, сельский перекресток у распятия, я прыгаю по снегу и жду автора Супер Андрия. И я не знаю, кого жду, так как нигде не нашла его фото. Мы разговаривали по телефону, но достаточно коротко, и эта встреча тоже была короткой. Большой мужчина в камуфляжной форме спустился с холма, задал вопрос меня, разговаривал ли я с ним, и вынул из его рукава полусмятую фотографию, извиняясь за то, что не отыскал лучшего. Теперь можно сказать все. Он повернулся и ушел.
Мирослав Катинелли – Дом жилого фонда Супер Андрия
Б. Б .: А вы узнали о ком-нибудь, кто в последующем собирал мозаику вокруг собственного опуса, архитектуры
Б. Б .: Когда доходит дело до сборки мозаики, каждый разговор с некоторыми из основных героев того времени был новым камнем, который отыскал собственное место в финальной картине. Активные архитекторы того времени отметили архитектурную сцену собственной работой, опирающейся на хорошую школу, и самоотверженным трудом. Они знали, как узнать текущие возможности, обоюдное партнерство и все возможности, которые из данного появляются. Подобным образом, они создали новые отношения, в которых они стали не только художниками и инженерами, но и предпринимателями. Не предприниматели в том смысле, как мы воспринимаем предпринимателей сегодня, а путем создания маленьких групп, которые работали вместе в больших системах..
Казимир Острогович – Мэрия, Загреб, 1958 г..
Б. Б .: Как вы думаете, насколько жизненный стиль и характер человека определяют архитектуру, с которой имеешь дело
Б. Б .: Я сказал перед началом, что среда, в которой создается архитектура, невероятно важна для понимания контекста. И вот мы подошли к личности. У любого из нас собственное мнение и отношение до того времени, в которое мы живём. Решая одну и ту же задачу, мы подбираем различные возможности и направления, в которых мы двигаемся для ее решения, которые, я так думаю, плотно связаны с характером, который в конечном счете определяет жизненный образ. Архитекторам нравится делать впечатление, по этой причине они подбирают разные декорации, чтобы выделить то, что им необходимо. Практически две трети собранных мной собственных фотографий были с сигаретой или не очень часто с трубкой, однако всегда с отношением.
Инес Филипович, кафе Аргентина, Загреб, 1988 г..
Б. Б .: Кто, по-вашему, лучший тому пример. Кто только что жил и делал то, что он есть?
ББ: Для меня это Инес Филипович, дама хорватской архитектуры. Изысканность в комбинировании с эффектом факинки, исходящим от фотографий, также прослеживается в его архитектуре. В той, которую она создала с Николой Филиповичем, но тем более в том, автором которого она была сама. Когда я получал образование в начале восьмидесятых, в Загребе было мало белых ягуаров и шуб из гепарда, а они у них были и так жили. Быть женщиной в архитектуре очень тяжело, это все еще часть мужского мира, по этой причине узнаваемая архитектура, которая создана на чертежном столе, за которым В то время сидела женщина, добавила ценности. Без нее и подобных архитекторов, которые шажок за шажком открывали дверь молодым коллегам, было бы сложнее и скучнее..
Никола и Инес Филипович, Отель Дубровник 2, Загреб, 1982.
Б. Б .: Но положение архитекторов в обществе меняется…
Б. Б .: Все изменяется, по этой причине положение архитекторов в обществе уже не то, что было тридцать или пятьдесят лет тому назад. Как пример могу лишь упомянуть, что уже во второй половине 40-ых годов двадцатого века стала появляться архитектура, которая была неизбежной частью формирования хорватской культурной идентичности. В первой половине 50-ых годов XX века был запущен CIP, который интонировал архитектурную сцену, передав всю существенную и немного менее существенную информацию, полезную для профессионалов и, поэтому, широкой публики, заинтересованной в деятельности в области культуры. Не обращая внимания на изменения, которые случились за более чем пятьдесят лет, главная идея критического анализа и документирования всех процессов, составляющих культуру космоса, была сохранена, и где мы находимся сегодня? Последняя архитектура вышла, насколько я помню, в 2008 году, и ЧИП был немного, немного нет. Нынешняя константа – это Орис, который представлен по-другому и не может охватить работу летописца, которым был ЧИП, который старательно и настойчиво записывал все события не только на архитектурной, но и на культурной сцене, и это, несомненно, ему придало определенную силу и влияние. публике, которая постоянно следовала за ним. Это значит влияние на аудиторию и ее профилирование, и благодаря этому увеличение потенциального влияния на события в обществе..
Славко Лоуи – студенческое общежитие “Цветное население”, Загреб, 1961 г..
BB: Когда, как и почему, как вы считаете, случилась эта девальвация интеллектуализма и архитекторов как важных социальных субъектов
Б. Б .: Я думаю, что как то с нами случилось так, что мы, как общество, поддались неуважению к образцам для подражания и ценностям, которые приходят со познаниями, образованием и усердным трудом. Удаление тех, кто знает, и последующее удаление образцов для подражания, уменьшает ценность образованных людей, и никто больше не слушает их, не чувствует их и не следует им. И в данную категорию входят и архитекторы, которые в не так уж далеко от нас времени были образцами для подражания и носителями культуры общества..
Б. Б .: Какой период в архитектуре вам лично наиболее интересен
Б. Б .: Шестидесятые. В то время был широкий интерес к области культуры для сцепления разных видов искусства, и, кроме открытия феномена хэппенинга, были также зачатки внедрения технологических инноваций в архитектуру. Этот другой подход, полный свежести, был особенно интересен в строительной области туристических курортных мест и интересных мест. Анализируя сообщение о том времени, один считывает значение, какое было бесспорно в верхней Европейской части, и сейчас приличная часть существенных архитектурных фонда, выстроенного для целей туризма опустошен в той или другой форме, если учесть, что во время перехода большинство отелей были легко и без каких-то показателей милосердие и неблагосклонность к здешним сообществам, государственным учреждениям и приватизационным фондам, которые в собственном стремлении отвергнуть атрибуты и наследие социализма отторгли и опустошили немалую часть наследия культуры эпохи больших инвестиций в туризм и сильных архитектурных амбиций..
Мирослав Бегович, Иво Бартолич – Отель Eden, Ровинь, 1971.
Б. Б .: Когда необходимо поместить в книгу «Антология хорватской архитектуры второй половины 20 века», как выбрать.?
ББ: Навряд ли. Однако в определенный момент вы должны остановиться и сказать себе: теперь можно сказать все. Книжка могла быть на пятьдесят страниц меньше или на пятьдесят больше, в ней могли быть иные имена, а не те, что есть. Деля книгу на 4-ре главы, я попытался подобрать ориентировочно одинаковое кол-во архитекторов и авторских коллективов для любого периода. Я верил, что такая презентация одновременно с информацией про людей и местах реализации создаст картину времени, которым я частично жил. Обладая точной информацией об улицах, старой и новой терминологией, номерами домов, старыми фотографиями бывшего государства, я думаю, что позволил всем, кому интересно архитектурой данного этапа, легко добраться до конкретного места. Почему я это говорю? Ну, в виду того, что многие журналы и книги поговаривают, что строение расположено в Загребе, к примеру, я знаю где, и большинство архитекторов знают, где оно, но я хотел описать любое здание так, чтобы все знали, где оно находится, и что я могу его найти и смотрю. И любая из подобранных работ по-своему знаменовала период, в котором они были созданы..
Мирослав Бегович – Ателье Мештрович, Загреб, 1963 г..
Б. Б .: Вы выполнили очень собственный выбор, вы включили много авторов и дома, которые иначе не упоминаются в книгах по архитектуре… Как вы этот выбор сделали?
Б. Б .: Материала собрал практически вдвое больше, но в конце концов важное значение для выбора имело мое отношение к определенным зданиям и архитекторам, которые их проектировали. Мне нравится повторить одно из предложений Премерля, в котором он говорит, что архитектуру, как и любую иную проблематику, можно рассматривать по-разному. Я считаю, что любой, кто действовал или продолжает действовать на архитектурной сцене, несет ответственность, или, можно сказать, ответственность за состояние окружающего нас пространства. О некоторых известно о некоторых, про остальные ничего не известно, некоторые описаны в серии текстов, а некоторые регулярно пропускаются. К примеру, «Ружмаринка» не очень часто можно встретить в литературе, а об авторах мало что известно. Впрочем это здание, которое прочно держит юго-западную часть пересекания Максимирской и Светицы, это неотъемлемая часть процесса и того, что случилось в нашем районе с постмодерном, чья философия дизайна в загребской архитектуре так и не воплотилась в жизнь в той степени, в которой постмодерн присутствовал в мире. Мой выбор и презентация искусства при помощи текстов и кремово-коричневых фотографий отображают время и пространство моего взросления и взросления, и что я действительно хотел показать, так это то, что у нас есть замечательная архитектура и великие архитекторы, которые удостаиваются того, чтобы их работа описывалась..
Ловро Перкович – Отель Marijan, Сплит, 1963 г..
Б. Б .: Вы несколько лет являетесь главой государства компании Europan, и я знаю, что вы с большим вниманием нужно следить за архитектурной сценой и молодыми поколениями … Каких молодых архитекторов вы бы поместили в книгу о начале 3-го тысячелетия?
Б. Б .: Разумеется, это должно начаться с конца двадцатого века и времени, которое принесло новые отношения не только в обществе, но также и в способе мышления и подходе к нашей ключевой теме – архитектуре. За годы, которые иногда неторопливо, а порой и жестоко приближались к концу века, было создано поколение хорватских архитекторов, чье мышление и отношение к архитектуре выделяются от того, к чему мы привыкли до той поры. Собственной молодостью, обаянием и новыми идеями они покорили вкладчиков и жюри. Те, кто был молод в конце века, сегодня – это уже усредненное поколение, время летит неприметно. Из действительно людей помоложе нужно отметить Кату Маруницу и Ненада Равнича. Само наименование их офиса, «Неформальная организация», говорит про то, что они новые и свои, и, как и прочие молодые авторы, про них мало говорят. Я люблю их Vertical приложение, которое бесспорно показывает, как небольшой формат жилой архитектуры может быть стимулирующим. Еще есть Тамара Марич, какая в 2013 году вместе с собственными коллегами из Нью-Йорка выиграла конкурс, посвященный проблеме воды в среде города, которая также интересна Загребу. А в другом для молодых людей соревнования и награды международных конкурсов являются критерием грядущего качества дизайнера. Все отечественные архитекторы, завоевавшие награды на конкурсах Europan в 1990-х годах, являются на сегодняшний день респектабельными представителями архитектурной сцены и имеют успешную карьеру..
Велимир Нейдхардт – бизнес-здание «Ина трговина», Загреб, 1989 г..
Б. Б .: В наши дни вы активно занимаетесь научной работой, имеете степень магистра, врачи, пишете и публикуете книги… Вы тоже стали лауреатами премии Невена Шегвича… Откуда берется мотивировка?
Б. Б .: Когда я поступил на архитектурный факультет, как и большинство моих сотрудников, я считал, что стану декоратором, и конкретно так мы выросли в колледже. То же самое и сейчас. И вот тогда с вами бывает жизнь. Нужно понять, что быть декоратором, особенно женщиной-дизайнером, требует ужасных жертв, требует от вас отказаться от части собственной жизни, и никто вас к этому не подготовил. С другой стороны, мне никто никогда не говорил, что те архитекторы, которые работают в администрации, на стройке и в большинстве остальных местах, зачем необходимо наше образование, ценны. Я был запутан , но искал что-то с рабочим графиком, так как мне тоже необходимо было время для себя. Со временем активность дома уменьшилась, а пространство свободного времени расширилось, а креативный жук в голове вырос и должен был где нибудь материализоваться..
Иван Црнкович – детский садик, Самобор, 1975 г..
BB: Ваша вторая или первая карьера в Министерстве строительства и территориального планирования. Как смотрится ваш обычный день? Какие главные темы вы рассматриваете
ББ: Вы правильно сказали, моя первая и систематическая карьера была в служении, в котором я проработал более двадцати лет. Тема, которой я занимаюсь, по большей части связана с жильем, и, потому как большинство выстроенных зданий практически предназначаются для жилья, я занимаюсь зданиями. Для таких архитекторов более раздражающая часть именуется регулированием. Итак, стратегии, госполитика, законы, программы. Я считаю, что мой рабочий день аналогичный, как и работа остальных людей на руководящих должностях в больших системах, я создаю, координирую, объясняю, а потом опять объясняю.
Мирослав Генг – детский садик “Ведри дани”, Загреб, 2000 г..
Б. Б .: И на конец. Если бы через 5 десятилетий кто то писал о вас книгу, он бы с радостью написал.
Б. Б .: Не думаю, что обо мне кто то напишет книгу. Однако можно написать, предположим, что я пытался найти и записать все, что смог найти, чтобы описать сцену, на которой центральные роли играют архитекторы. И что я хоть чуть чуть помог сберечь ценности, которые строились поколениями для сохранения идентичности..
Драгомир Майя Влахович – домашний дом Раубар-Коловрат «Черный дом 1», Загреб, 1990 г..
Б. Б .: А какой портрет поставить…
Б. Б .: Тот, кто показывает, что мне нравится наблюдать и получать удовольствие от того, что я смотрю. Сначала я сказал движение, взгляд, стрижка, одежда, окружение..
Б. Б .: Думаю, этот тебе прекрасно подходит …
Борка Бобовец / ТОМИСЛАВ СМОЛЯНОВИЧ
Источник: dblog.hr